Более пятидесяти лет ежегодно в мае Берлин становится местом встречи театралов мира. И поводом тому служит мероприятие далеко не международное, а вполне себе локальное: показывают лишь десять спектаклей из стран, где говорят по-немецки (Германии, Австрии, Швейцарии). Секрет в том, что представляемые постановки лучшие в обозначенном географическом регионе. А сам он давно уж стал трендсеттером, провозвестником тенденций. Берлинские «Театральные встречи» к тому же числятся безусловным любимцем и публики, обширной и восторженной. В чем же их феномен?
Чтобы помнили…
В нынешнем году в честь 70-летия окончания Второй мировой войны в немецкой столице развернулась экспозиция «Весна в Берлине», масштаб которой действительно поражает. Она охватывает все центральные улицы и площади и ведет рассказ о Берлине и не только до, во время и после войны.
С идеи о том, что нужно помнить о войне и чтить мир, и начались берлинские «Театральные встречи». Точнее, они продолжили дело Berliner Festspille – арт-центра, который некогда начинался с фестивальной недели. Под его крышей объединены различные жанровые форумы, культурные и образовательные мероприятия, которые проходят на протяжении года, чаще всего на собственных площадях. Исполнительские виды искусств представляют в самом арт-центре – Haus der Berliner Festspiele, выставки же проходят в музейном комплексе Martin-Gropius-Bau.
Berliner Festspille изначально был призван объединять разобщенный социум, стать мостом между Востоком и Западом в период холодной войны, а также поднять культурный уровень нации, оказавшейся в изоляции в 1933-1945 гг.
А начиналось все в 1951 году. Именно тогда в еще полуразрушенном Берлине провели фестиваль искусств и международный фестиваль кино. Сюда впервые приехал Марсель Марсо, затем – Джордж Баланчин с New York City Ballet, Национальный народный театр (фр. «Th??tre National Populaire») Жана Вилара с Жераром Филипом и тогда еще неизвестным Жаном Моро, Джорджо Стрелер с Piccolo Teatro. Берлинский фестиваль знакомил с работами Эжена Ионеско, Сэмюэла Беккета и Эдварда Олби, с театральными постановками Жана-Луи Барро, Ингмара Бергмана, Питера Брука, Тадеуша Кантора, Арианы Мнушкиной и хореографическими произведения Марты Грэм, Пины Бауш, Мерса Каннингема, Уильяма Форсайта.
Впрочем, и в других странах Западной Европы, где тогда же зарождались ныне прославленные фестивали искусств (Эдинбург, Авиньон, Канны), именно театр становился платформой, которая порождала дискуссию и призывала к диалогу.
Фестиваль как лаборатория времени
Именно так можно определить концепцию «Театральных встреч», которая проявляет себя в нескольких направлениях. Это не просто самые свежие постановки за прошедший сезон, премьера которых должна состояться максимум за 66 и минимум за 14 недель до начала фестиваля. Это актуальнейшие постановки, сфокусированные на социально-политической сфере.
В течение года каждый из семи членов жюри – известных театральных критиков – следит внимательно за премьерами и, если находит подходящие, сразу сообщает арт-директору фестиваля (сегодня это г-жа Ивонн Бюденхельцер). Тот, в свою очередь, принимает предложения, сообщает о них другим представителям судейской комиссии и организует посещение постановок. Сразу же после просмотра каждый член жюри передает свое решение – подходит спектакль или нет.
Постановки рассматриваются в качестве кандидата в основную программу, если по крайней мере четыре человека сказали «да». Окончательное решение принимается после совместного обсуждения и устного голосования не позднее, чем за 12 недель до фестиваля.
Кстати, срок службы каждого представителя жюри – три сезона. Вероятно, им больше и не хочется, ведь отсматривать по 400 постановок (а именно столько представили к отбору в 2015 году), нести полную ответственность за качество и содержание – дело утомительное!
Что же достается лучшим, кроме почетного титула и показов в Берлине? Нет, номинаций здесь нет. И не выбирают самый музыкальный театр, самый современный и самый молодец. Присуждают по давно установившейся традиции три приза: Театральную премию города Берлина за особый вклад отдельной личности или целого коллектива в немецкоязычный театр, приз 3sat за художественное новаторство и приз Альфреда Керра молодому актеру (актрисе) за выдающееся исполнение роли.
Кроме показа спектаклей фестиваль включает множество интересных проектов. Так, например, с 1978 года в рамках форума организуется рынок пьес «St?ckemarkt», который поддерживает современную европейскую драматургию, в особенности малоизвестных авторов, и приветствует новые формы театрального языка в текстах пьес, а вознаграждает постановками и прочими продвижениями. Может, и белорусам было бы неплохо заявить о себе там? Наша драматургия, как известно, сегодня переживает настоящий бум. Но знают ли о нем за пределами Синеокой и соседних государств? Складывается впечатление, что мы сами по-прежнему ограждаем себя «железным занавесом» в своем мировосприятии.
Если же вы пьесы не пишете, но охотно их ставите, в них играете и вам еще нет 35, международный форум берлинских «Театральных встреч» как раз для вас. Это двухнедельная программа для молодых творческих деятелей, открытая для людей со всего мира. Она включает в себя мастер-классы, семинары, дискуссии, посещение спектаклей фестиваля – превосходная площадка для обмена мнениями, а также для профессионального роста. Довелось наблюдать за участниками: ребята, похоже, были действительно в восторге. И белорусов здесь ждут.
Особое внимание в программе 2015 года уделили творчеству Райнера Вернера Фассбиндера. По случаю 70-летнего юбилея со дня рождения этого немецкого автора, актера, режиссера, который ушел из жизни слишком рано, но оставил огромное творческое наследие, развернулась интереснейшая выставка «Фассбиндер – СЕЙЧАС» в музее Martin-Gropius-Bau. Архивные документы, рукописи, сценарии, любимый диванчик и дорогая сердцу кожаная куртка, эскизы костюмов Барбары Баум и оригиналы нарядов к кинофильмам, пленки с записью голоса Фассбиндера – первая часть экспозиции погружает в мир писателя, дает представление о том, как он жил и творил. Вторая же посвящена слову «СЕЙЧАС» и рассказывает о современном восприятии основных тем творчества талантливого автора молодыми художниками, акцентирует внимание на аспектах, имеющих особое значение сегодня. Данные работы явились своего рода иллюстрацией к организованному симпозиуму, где обсуждали влияние Фассбиндера на современную политическую и эстетическую сферу.
К слову, в десятку лучших спектаклей фестиваля попала постановка по мотивам фильма Фассбиндера «Почему рехнулся господин Р.?» режиссера Сюзанны Кеннеди (театр «M?nchner Kammerspiele»).
На сцене актеры-куклы кажутся безэмоциональными, бесчувственными и бесхребетными – эдакие винтики системы, которые ежедневно погружаются в рутину, растворяясь в своих ролях. На лицах – маски, голоса в устах чужие (заранее озвучены актерами-любителями, которые не знали всей истории – только свою часть). Не так ли и мы с вами зачастую функционируем, но не живем? И лишь помешательство господина Р. (любого из нас) наконец заставляет обратить на него внимание, понять, что он живой человек, а не робот. Используя прием «очуждения», театральная лаборатория Сюзанны Кеннеди проводит садистский эксперимент над зрителем и исполнителями, после которого становится очевидным, что все мы уникальны. Но выдержать этот эксперимент совсем нелегко!
«Мое право – твое право»
Голоса беженцев с острова Лампедуза, голоса пакистанских беженцев из оккупированной церкви в Вене, голос каждого иммигранта, голос любого человека, наконец, – каждый вечер после спектаклей фестиваля актеры призывали зрителя услышать их, принять и поддержать право этих голосов на жизнь и свободу. Кампания «Мое право – твое право» стала основополагающей в контексте фестиваля. Целью ее было привлечь внимание общества к крайне важной проблеме миграции, напомнить, к чему ведет нигилизм, с чего начинался нацизм и что такое расизм.
Так, основываясь на тексте Эсхила и проблемах современности, спектакль Николаса Штеманна «Просительницы» по пьесе Эльфриды Елинек (театр Thalia, Гамбург) поднимает тему непостижимости горя других, нежелания видеть, что происходит буквально на глазах, нежелания выйти из зоны комфорта, абстрагирования гражданского общества и мира искусства: «Мы не можем помочь вам; мы слишком заняты, показывая вас».
Модель общества и, вероятней всего, его будущее становятся центральной темой в постановке Карин Хенкель «Йун Габриэль Боркман» по Г. Ибсену (театр Deutsches Schauspielhaus, Гамбург). Используя гротеск, режиссер пишет очень точные портреты людей, которых борьба за власть, ложь и притворство доводят до полной деградации. Былые хозяева жизни вдруг оказываются ужасно смешными, нелепыми. Гнетущую, мрачную атмосферу распада, тюрьмы душ хорошо воспроизводит и оригинальная сценография Катрин Ноттродт. Сцену занимала огромная лестница – символ былого блеска, а ныне – нищеты богатого дома, превратившегося в бетонный бункер для полусумасшедших сожителей. Но даже они разделены лестницей на «верхи» и «низы».
Мировая премьера постановки Роберта Боргманна по новой пьесе Эвальда Пальметсхофера «незамужние» (авторская орфография сохранена) венского Burgtheater, пожалуй, вызвала наибольшие дебаты среди экспертов и зрителей.
Хитросплетения сюжета, архаичный язык, множество аллюзий делают пьесу действительно непростой для восприятия. Но, пожалуй, именно поднятые темы заставили публику чувствовать себя некомфортно: вопросы вины и замалчивания преступлений прошлого, предательства и слепого следования закону военного времени, тема разрушенного общества – все представлено на примере одной семьи, в которой остались лишь три женщины. Каждая из них станет для других судией и палачом, путешествуя во времени с апреля 1945 года, когда бабушка выдала нациста-дезертира, до наших дней, разрывая свинцовое молчание, которое прежде определяло и до сих пор определяет жизни многих семей.
P. S. Все бы так и завершилось с ощущением «экспериментально, социально, концептуально», если бы уже почти в конце фестиваля ко мне на одном из мероприятий не подошел представитель известного независимого немецкого театра и разом все не окрестил мейнстримом… Почему? Театров-то независимых действительно не видно в программе, и выбор жюри вполне предсказуем. Как тут не вспомнить похожие возражения в сторону лауреатов «Золотой маски»?
Но подождите-ка. Пять режиссеров впервые приняли участие в фестивале, семерым еще нет и сорока, трое – женщины. По-моему, выбор более чем справедлив. Более того, для всех работ характерны оригинальный стиль и поиск новых методов, где особое внимание уделяется тексту.
Оставалось только пожать плечами на возражения коллеги и мысленно пожелать белорусскому театру достичь такого «мейнстрима» поскорее, привлечь столь же внимательного и подготовленного зрителя, стать живым явлением, местом и поводом для дискуссии. А национальным театральным премиям, безусловно, стоит обращать внимание на независимые проекты, кои в последнее время представляют все больший интерес. Ведь, похоже, именно за ними будущее.
