Международный театральный форум «ТЕАРТ» при поддержке ОАО «Белгазпромбанк» и ОАО «Газпром трансгаз Беларусь» привозит на минские сцены самые яркие и разнообразные спектакли со всего мира. Отборщики фестиваля ежегодно отправляются на поиски лучших из лучших. Организаторы форума совместно с интернет-журналом «Культпросвет» подготовили для вас серию рассказов об актуальном европейском театре. Вы сможете почувствовать атмосферу крупнейших фестивалей и будете в курсе актуальных течений, а в октябре с легкостью сориентируетесь в программе форума «ТЕАРТ-2016».
«Деменция» Корнеля Мундруцо: системная жестокость
«Деменция» — это один из последних спектаклей известного венгерского режиссера театра и кино Корнеля Мундруцо. Его постановки приглашают на театральные фестивали по всему миру. «Деменция» побывала в России, Сингапуре, Нидерландах, Германии, Франции, Португалии, Словакии и Швейцарии, а спектакль «Имитация жизни» включен в программу Венского фестиваля 2016 года. Как кинорежиссер в 2014 году Мундруцо получил приз Каннского фестиваля в секции «Особый взгляд» за картину «Белый бог».
Чтобы попасть к своему месту, зритель вынужден пройти через больничную палату: койки, капельницы, со стен кое-где отошла плитка, неудобные железные скамейки. Даже пахнет лекарствами — возникает чувство полного погружения в будни заброшенной клиники, а спектакль еще не начался.
Пациенты могут подойти, что-то потрогать, сказать понятное только им. А вот и доктор Сатмари, который горячо всех приветствует. Его поддерживает медсестра Дора, повсюду — разноцветные воздушные шарики, призванные создать праздничное настроение.
Спектакль начинается — и становится понятно, что больница совсем обнищала, и только мы, потенциальные спонсоры, можем ей помочь. Все четыре последних пациента страдают тяжелой формой слабоумия — деменцией. Каждый замкнут в собственном мире, однако доктор говорит, что музыка может вывести их из персональных кошмаров. Он нахваливает изобретенную им музыкальную терапию, и — о, чудо — больные и правда включаются, начинают играть на разных инструментах, а самая пожилая пациентка Мерседес — петь оперетту Штрауса, прекрасно попадая в ритм.
Так из социальной драмы зритель вдруг попадает в странный мюзикл, где больные деменцией исполняют зажигательные песни. Далее Мундруцо будет не раз переключать регистры, кидая зрителя то в комедию, то в триллер, то в самое настоящее арт-хаусное кино. Это не дает расслабиться: как только публике начинает казаться, что она поняла, что задумал режиссер, состояние резко меняется. Все становится совершенно непредсказуемым.
Ненужные
Со временем появляется человек в голубом пиджаке, этакий архетип плохого капиталиста Янош Бартонек. Он утверждает, что купил здание больницы у венгерского правительства и что никакой клиники здесь больше нет. Люди, которые ранее были пациентами, а также доктор с медсестрой должны освободить помещение. Но им всем некуда деваться…
Мундруцо бескомпромиссно ставит перед зрителем один из тех вопросов, которыми более или менее благополучные люди не особо хотят интересоваться. Это вопрос о нужности-ненужности людей в этом мире. Об определенных личностях, неспособных приносить пользу обществу и хоть как-то самостоятельно справляться с этой реальностью. Они не нужны ни своим семьям, ни государству. И доктор — единственный, кто их поддерживал, — поддается соблазну получить место в Венской клинике. На пару с новым владельцем здания он насильно заставляет пациентов подписать бумаги о том, что они здоровы и более не нуждаются в лечении. И это самый страшный момент спектакля: беспомощные, невинные и такие нелепые люди их подписывают, не соображая, что на самом деле узаконивают собственное изгнание из единственного места, где могут существовать. Для усиления драматического эффекта Мундруцо задействует видеопроекцию: процесс подписания бумаг опосредован камерой, беззастенчиво злоупотребляющей крупными планами. Перед нами скрупулезно совершается жуткое насилие над слабыми, а их беспомощность и неадекватность используется для достижения корыстных целей. Больные покидают больницу, влача кровати и тумбочки за собой.
Здесь может показаться, что это история о том, как плохие люди используют несчастных слабоумных для своего благополучия. Но вуаля — история делает очередной поворот: выясняется, что доктор так поступать не может, что больные необходимы ему не менее, чем он им. Он зовет их, обезумевший от наркотиков и алкоголя, кровь сочится из его тела, он просит их вернуться, потому что точно так же не приспособлен к нормальной жизни, как и они. И они возвращаются и начинают трогательно вытирать его кровоточащие раны.
Жестокость
Если в центре фильма «Белый бог» маргинальной и бесправной социальной стратой были собаки, то в «Деменции» это пациенты разоренной психиатрической клиники. Но здесь важно то, что Мундруцо не уходит в жанр эксплойтейшна: люди с деменцией показаны в широком социальном контексте. Режиссер не злоупотребляет демонстрациями проявления слабоумия.
Из-за песен, танцевальных номеров и несуразных комедийных ситуаций, постоянно прерывающих сценическое действо, очень сложно вжиться в происходящее и идентифицировать себя с тем или иным персонажем. У зрителя сохраняется четкая дистанция по отношению к спектаклю — в лучших традициях брехтовского очуждения.
Режиссер показывает, как жестокость пронизывает жизнь на самых разных уровнях, что она вписана в саму систему. Янош Бартонек всего лишь претендует на свою недвижимость, которую ему удалось легально купить у государства. Но тому же государству нет никакого дела до того, что пациенты продали все, что у них было, в обмен на пожизненное обслуживание в клинике. В какой-то момент может показаться, что добро победит, что есть надежда на хороший финал, но Мундруцо на то и Мундруцо, чтобы петь о смерти и страданиях.
«Деменция» — это остросоциальная и политическая сатира-оперетта, талантливый саркастичный фарс на грани фола с разнузданными танцами, песнями и обнаженными телами. Однако одновременно с тем это жуткая и очень серьезная история о ненужных людях, на месте которых может оказаться кто угодно. Смотреть «Деменцию» — определенный риск, но риск такого плана всегда будет оправдан, ведь сила театра в том и заключается, чтобы вызывать подлинные чувства и выбивать из зоны комфорта.
