Армения + Таджикистан

Надежда на счастье

Как влияют на нас наши родители? Копируем ли мы их судьбы? Сколько усилий нужно, чтобы повзрослеть, чтобы простить тех, кто причинил боль? А если эту нестерпимую боль причинила родная мать, то как поступить – обозлиться на весь мир или простить и наконец повзрослеть? Спектакль «Вкус меда» Государственного театра юного зрителя из Еревана поставил такие непростые вопросы на третий день II Молодежного театрального форума.

«Вкус меда» англичанка Шейла Дилени сочинила в 18 лет и мгновенно прославилась. Пьеса о том самом поколении 50-х, которое прозвали «рассерженными молодыми людьми» (аngry young men). О поколении, не желавшем мириться с существующим порядком вещей и не боявшемся открытых протестов. Главную героиню, молодую девушку Джо, которую ради удачного замужества бросает мать, Дилени словно списывала с себя. К своим 18 годам писательница успела помыкаться и поработать то клерком на молочном складе, то билетершей. Молодой режиссер Гор Маркарян акцентирует внимание на мелодраматической истории, оставляя контекст времени за скобками.

Полноценному восприятию очень мешал перевод с армянского на русский в виде титров, которые шли по бокам сцены на больших экранах. Приходилось часто выбирать – или читать перевод, или наблюдать за актерами.

«Вкус меда» – это история об одиночестве молодой девушки, вынужденной быстро повзрослеть, преодолевая жизненные сложности. Заявленная в программке продолжительность 1 час 50 минут растянулась почти на 3 часа. Затянутый спектакль явно хочется подсократить. Нехитрые сюжетные перипетии (первая любовь с чернокожим коком заканчивается беременностью, мать то появляется в жизни Джо, то снова исчезает) уж слишком смахивают на мыльную оперу, чтобы рассказывать о них так долго и подробно.

«Молодые рассерженные» ненавидели хэппи-энды, но в армянском спектакле история заканчивается надеждой на возможное счастье. Трогательный Джеш, ухаживающий за беременной Джо, беззаветно в нее влюбляется. В пьесе такой счастливый финал Шейла Дилени исключает сразу, заявляя героя гомосексуалистом. В спектакле ереванского ТЮЗа Джо проникается к Джешу симпатией, и открытый финал дает надежду на счастье.

Какова бы ни была история вашего детства, всегда есть шанс выбраться из замкнутого круга, повзрослеть и стать счастливым. Именно об этом и говорит «Вкус меда» армянского театра.

Учебник Таджикистана

Молодежный форум собирает вокруг себя на удивление разные спектакли. С постдраматическим театром здесь соседствует драматический. А рядом со спектаклями наднациональной тематики – спектакли, наполненные ярким национальным колоритом. Поучаствовав в небольшом тесте,  для себя по фотографии ниже можно определить, к какому же разряду отнести постановку, о которой дальше пойдет речь.

Правильный ответ нашего небольшого теста – традиционный драматический театр с национальной тематикой. Традиционализм таджикистанского спектакля «Юность Мушфики» не спрятать ни под современными декорациями, ни под пластическими элементами. Яркий, бьющий через край психологизм актерской игры создает на сцене эмоцию за эмоцией. Вот только не поддаешься этим крикам, восклицаниям и слезам, не сопереживаешь.

Зато получаешь мало-мальскую порцию удовольствия от другой особенности спектакля – национального колорита. Он заключен не только в костюмах и декорациях, но еще и в словах, которые в этой постановке играют очень большую роль. Вот она, восточная душа, с ее метафоричностью и красочностью. Здесь и желтый дым забвения, и парящие ангелы жизни, и первый, но горький цветок миндаля, и сочные яблоки-опадыши, пожираемые червями. Но такая красота поэтики нисколько не мешает изображению традиционализма восточного общества. Женщина (так говорит Аллах) рождена не настолько достойной, как мужчина. Она должна быть покорной и любящей, стоять позади мужчины, и не дай Аллах ей ослушаться! Бедный должен подчиняться богатому, и не дай Аллах ему ослушаться! Нижестоящий должен подчиниться вышестоящему, и опять же – не дай Аллах! Религиозность – еще одна национальная особенность. Трудно, да просто невозможно представить себе белорусский спектакль, не имеющий прямого отношения к религии, но содержащий такое большое количество религиозных отсылок. Тут вам и молитвы, и бесчисленные упоминания Корана и Аллаха, и райский сад. Спектакль – будто бы учебник по сегодняшней философии таджиков, ищущих свободы и справедливости в пределах традиций.Читая его, я сделала несколько наблюдений.

Одиннадцать кругов украшало сценическое пространство (десять маленьких – на заднике – и один большой – платформа-круг в центре). В кругах – национальная символика: цветы и солнце, порой напоминающее часы.

Один раз герои на сцене поцеловались. Отсюда, наверное, и возрастное ограничение «12+».

Один центральный круг превратился в бассейн на сцене. Правда, по объему воды он напоминал скорее лягушатник, что отчасти затушевывало драматизм сцены убийства в нем.

Два раза двое мужчин хлестали главного героя плетьми. Один раз часть плети угодила прямо в зрительный зал (уж очень старались актеры).

Два раза на сцене появлялся кальян. Первый раз – в руках бедняка, который дымом хотел скрыть неприглядную реальность. Второй – в руках богача. Жалко только, что кальяны не работали, и настоящий их дым так и не окутал сцену.

Три человека по сюжету погибли в бассейене-реке.

Четыре актера в белом вышли на сцену на ходулях. Для главного героя Мушфики эти таинственные существа были ангелами жизни. Для его друзей – обычными лебедями.

Множество яблок (боюсь ошибиться в количестве) висело над сценой то опускаясь ближе к героям, то поднимаясь на недоступную высоту. Вот он, райский сад: все наши желания, надежды, мечты…