У зрителей была возможность сравнивать спектакль Горбачевского не только с «Портретами польских королей». В 2004 году на сцене Купаловского театра пьесу классика польского авангарда Гомбровича ставил Александр Гарцуев. «Трагічны парадокс на дзве дзеі», в котором все происходило на грани реализма и абсурда, не оставлял равнодушным: традиционность формы и глубина содержания в союзе с выразительными костюмами удовлетворили как зрителей, отправившихся за новыми впечатлениями, так и приверженцев старой школы.
Секрет во многом заключался в актерском ансамбле, который можно назвать безупречным. Особенно хочется отметить Ивонну в исполнении Анны Хитрик. В этот образ, даже сидя на галерке, можно было влюбиться, да так, что возникало желание снова прийти на спектакль.
Влюбляет в себя и Александра Цвен – Ивонна Кшиштофа Горбачевского – своей органичностью, искренностью, женственностью, даже определенной эротичностью, которой не было в белорусском варианте. Польская постановка не просто отличается от нашей – она вообще далека от привычного, традиционного понимания театра.
Построенный на активном, даже доминирующем использовании кинематографических средств, спектакль театра Ополе немного шокирует именно непривычностью формы. Но последняя, обладая совершенно иными средствами выразительности, предлагает зрителям и новые возможности. Благодаря крупным планам, выводимым на экран, удается наблюдать за малейшими изменениями мимики, выражением чувств персонажей. Камера даже делает подсказки, задерживаясь на том или ином предмете, акцентируя внимание на конкретном человеке, моменте действия. Как бы мило ни звучало обращение королевы Малгожаты (Гражина Мисёровска) к Ивонне, но безжалостно срезаемая с груши в ее руках кожура, кроваво-красные губы в кадре и брошенный на землю плод однозначно говорят об истинном отношении, создавая напряженную, тревожную атмосферу. Камера позволяет смотреть на происходящее глазами участников постановки, воспринимать события с точки зрения конкретного персонажа. И это абсолютно иной способ взаимодействия зала и актеров.
Поначалу немного удивляет и даже раздражает практически постоянное отсутствие действия непосредственно на сцене и необходимость созерцать происходящее на экране. Но постепенно приходит ощущение, что ты словно вторгаешься в интимное пространство героев, скрытых от тебя бумажными ширмами. Возникает чувство сопричастности происходящему, доводимое да абсолюта в момент, когда камера выводит на экран изображение зрительного зала. Тогда не остается сомнений, что именно под вашими пристальными взглядами Ивонна подавится рыбьей костью.
Одна из главных целей, которой Горбачевский добивается формой постановки, – материализация молчания главной героини, пронизывающего пьесу. Отсутствие актеров на сцене – это отсутствие-молчание Ивонны, способ дать ощутить его зрителям. Поэтому кинематографичность спектакля не просто дань моде – форма работает на создание атмосферы, напоминающей фильмы ужасов. Движущаяся камера, дрожащий кадр, крупные планы и внезапные смены ракурсов (неожиданные даже для самих актеров, ведь монтаж картинки осуществляется онлайн) дают ощущение динамики и убеждают в том, что в авторском названии Горбачевского Ivona. The Movie последнее слово может обозначать не просто кино. Хотя связь с ним сознательно подчеркивается не только специфическими приемами данного вида искусства, но и использованием саундтрека из фильма Хичкока «Психо». Определенная кинематографичность прослеживается даже на уровне внешних образов героев. Например, королева Малгожата напоминает постаревшую диву эпохи старого Голливуда.
При всей внешней новизне в «Ивонне» есть и безусловное внутреннее наполнение, которое нужно суметь разглядеть. Бумажные ширмы, отгораживающие актеров от зрителей, движутся в глубине сцены, создавая узкие коридоры и закоулки странного лабиринта, напоминающего ловушку для Ивонны. В центре него она и будет ждать неизбежного финала, который настанет, как только стены исчезнут и герои наконец-то предстанут друг перед другом и перед зрителями. Каким окажется финал, нетрудно угадать даже человеку, незнакомому с пьесой Гомбровича. Клубок шерсти и нож –потенциальные орудия убийства, появляющиеся в кадре в момент, когда Филипп (Павел Смагала) «учится любить» Ивонну, достаточно ясно определяют характер дальнейших событий. Героиня непременно должна умереть. Но не потому, что она жертва. Наоборот, Ивонна, пожалуй, доминирующий персонаж. Именно ее сила и вызывает непреодолимый страх и желание убить. Она вездесуща. В некотором роде все, что наблюдает зритель на экране, он видит словно глазами Ивонны. Однажды соприкоснувшись с Филиппом, королем и королевой, она навсегда запечатлевает их в себе, поглощает их. Ее сила подчеркивается и введением альтер эго Иво. Недавно пытавшийся убить свою экс-невесту Филипп через мгновение корчится на полу с ножом в животе, получив от нее смертельный удар. Это моральная смерть, победа Ивонны и ее же приговор.
Свой приговор постановке Кшиштофа Горбачевского вынесли и зрители. Кто-то, не стесняясь, уходил со спектакля, обманутый в ожиданиях, ведь вместо театра ему предложили кино. А кто-то остался до конца и не прогадал. Даже если катарсис не случился, новые впечатления и представление о том, в какую сторону движется театр, стали для зрителей хорошим бонусом.
Что посмотреть в тему:
«Венчание» Витольда Гомбровича в Белорусском государственном театре кукол (2011)
Режиссер – Александр Янушкевич, художник – Татьяна Нерсисян.
Польский авангард на белорусской сцене. Талантливо, интеллектуально, немного шокирующе. Перед посещением стоит почитать пьесу, дабы знать, что вас ждет, и позорно не сбегать в антракте.
Фильм-спектакль «Ивонна, принцесса Бургундская» (1992) Ежи Штура
Гомбрович в прочтении культового польского постановщика, который исполняет одну из главных ролей.
Фильм «Психо» (1960) Альфреда Хичкока
Прятаться с головой под одеяло, нервно оглядываться и искать параллели с «Ивонной» Горбачевского.
Опера Филиппа Бусмана «Ивонна, принцесса Бургундская» (2009) Люка Бонди в Опера Гарнье (Франция)
Будет или не будет петь Ивонна? Вот в чем вопрос.
