Белостокский театр кукол, Польша
Режиссер: Руслан Кудашов
«Монтекки и Капулетти» сложно назвать кукольным спектаклем, это скорее пластическое действие. Но так ли важно четкое отнесение постановки к тому или иному виду и жанру театра, если результат оказывается художественно убедительным?
Постановка не только подробно пересказывает содержание «Ромео и Джульетты», используя при этом лишь жесты, пластику и минимум слов. Режиссер поднимается до более значительных обобщений, посредством жеста и движения, визуализируя такие понятия, как любовь, ненависть, смерть.
В спектакле речь идет не просто о трагедии двух влюбленных, а о чувствах вообще, причем в их экстремальных проявлениях. Поэтому не менее важными персонажами в спектакле становятся отцы, матери, герцог и другие. Шекспировское действие «дополняется» новыми сценами, демонстрируя новые грани общей для всех участников драмы.
Исключительная роль в раскрытии концепции принадлежит сценографии Андрея Запорожского. Планшет сцены, напоминающий своей разметкой шахматную доску, черно-белая гамма сценографии и костюмов, как и надписи, которые патер Лоренцо делает в начале спектакля, обозначают происходящее, как кровавую игру. «Убитые фигуры», Меркуцио, Тибальт, Ромео и остальные, будут покидать «шахматную доску», перемещаясь на просцениум и наблюдая за «живыми», которые в финале пересекут разделяющую их линию, объединенные общей болью.
Внешнее сходство с шахматами действию придают и костюмы – каркасные, обтянутые бумагой, впечатляющие сочетанием иллюзорной основательности, статуарности и реальной хрупкости. Эти костюмы-латы – не просто «одежда», но метафора ненависти, вражды, любых социальных ролей-масок, которые сковывают героев, лишая их настоящих чувств и жизни. От этих «коконов»-оболочек, навязанных обязательств и чувств, герои полностью избавляются только со смертью. Наверное, поэтому посредством деформации костюмов решаются сцены убийств и самоубийств, самые выразительные из которых – смерть Джульетты и леди Монтекки.
В строгую черно-белую гамму сценографии иногда врывается отчаянный красный – знак трагедии. Сначала это алая нить – любовь между Ромео и Джульеттой. Затем кровавая линия, разделяющая дома Монтекки и Капулетти. Эти линии одновременно связь и разделение, пересечение которых образует крест – символ смерти. Его мотив повторяет и крестообразный стеклянный кинжал Смерти – основное орудие убийства.
Красноречивость жестов, фактур, цветов и форм постановки, отрицает всякую необходимость слов (фактически, в спектакле употребляются только имена героев). Но интонация, с которой произносятся слова, имеет смысл. Если в начале спектакля главы враждующих семей произносят имена друг друга с ненавистью, то в финале эти же имена звучат как реквием по общим потерям.
Можно долго расшифровывать все метафоры и подтексты, заложенные постановщиками в спектакль, но достаточно просто упомянуть, что «Монтекки и Капулетти» постановка красивая, трогательная и понятная без слов любому человеку: о жизни, смерти, любви, ненависти и счастье.
