Мы встретились с молодым режиссером Кириллом Ерохиным — участником 24-го ММКФ «Лістапад» и автором новеллы «Брачо» из киноальманаха «Мы», снятого на «Беларусьфильме». Кирилл рассказал, как книги о кино меняют вселенную, почему государственное финансирование — это плен и можно ли творить, если ты счастлив. А заодно поделился афишей лучших фильмов в минских кинотеатрах на январь.
О работе ночным сторожем и книгах Тарковского
Я занимался живописью, думал даже в Репинку поступать (Институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина — прим. «Культпросвет»). Но в нашей Академии искусств мне мягко намекнули, мол, рука не поставлена, нужно было раньше думать. Пришлось поступать на дизайн в Минский институт управления. Курса с третьего работал ночным сторожем — начал много читать, прочел Митту «Кино между адом и раем». Пока читал, у меня созрел сценарий, во многом перекликающийся с фильмом «Брачо», который спустя 8 лет показали в рамках «Лістапада».
На зарплату сторожа я заказал «Мартиролог» Тарковского и скачал в интернете его «Уроки режиссуры». Когда я дорвался до Тарковского, то осознал, что это совершенно другой понятийный аппарат, другой язык по сравнению с тем, что я знал до этого.
Картины Тарковского смотрел и раньше, но то, как он писал о своем опыте, перевернуло мое видение кинематографа. Кино — это не прикладная вещь, не ремесленная, не профессиональная. Это — совсем о другом.
О знакомстве с Богославским
На театральном факультете Академии я видел постановку «Любовь людей», которая меня потрясла: в ней мистичность была настолько органична и драматична, что получалось нечто современное и очень значительное, такое бывает редко. Позже я узнал, это была пьеса Димы Богославского.
На «М@rt.контакте», куда мы оба ездили от Молодежного театра, мне хватило духа подойти к Богославскому в курилке и спросить: «Дим, может, у тебя есть короткая пьеса для кино?» Сказал, что есть — «Брачо», 2009 год: рэпер и гопник встречаются на мосту. Понял уже тогда — судьба: у меня как раз был знакомый рэпер, который пишет тексты и хип-хоп музыку под ником Mihel (Артём Михалевич — прим. «Культпросвет»).
Мы с Артёмом, которого я, понятно, пригласил на главную роль, долго адаптировали сценарий по пьесе Богославского. Нас тянуло даже в какие-то голливудские ходы!
Прошло два года, мне позвонила наставница Рената Грицкова: «Ерохин, ты совсем не веришь в государственное финансирование?» Я говорю: «Ну чего же, нет, давайте попробуем». В Министерстве прошел конкурс, и «Брачо» получил там высшие оценки, а значит, был рекомендован к производству в новом альманахе молодых режиссеров «Беларусьфильма».
О том, как снимают кино на «Беларусьфильме»
Шесть дней на жутком холоде в конце апреля на центральном мосту — это было как дар, как возможность превращения сложного, во многом негативного болезненного опыта — в эстетическое переживание. Те дни были самыми ответственными в моей жизни: актеры жили у меня, мы снимали большую комнату в центре города и даже стали называть друг друга «брачо».
Работа с «Беларусьфильмом» — бесценный опыт, я подсознательно или сознательно хотел его пережить. Но больше не хочу. Один раз пройти — и кажется, что ничего не страшно. Думал собрать деньги на «Брачо» через Kickstarter, но я бы ни за что не снял его без «Беларусьфильма»: действие происходит на одном из ключевых мостов города, нужно было разрешение всех инстанций, службы безопасности президента и так далее.
В то же время когда ты приезжаешь на объект и слышишь, что актер не может сидеть на перилах моста, даже со страховкой, у тебя с первого кадра летит вообще все. Съемки начинаются с ограничений, уровень творческого преобразования жизни здесь — военный, идет борьба даже за реквизитные бутылки пива, хотя, по секрету, 90% необходимого для съемок все равно приходилось доставать самим.
Беларусьфильмовская съемка — плен еще и потому, что нужно использовать дорогие старые приборы. Чтобы вы понимали, полстороны моста занимал караван «Беларусьфильма», при этом актерский фургончик был рассчитан, увы, только на двоих — слава богу, главным героям хватило. А был мороз, массовка грелась возле выхлопного люка съемочного генератора. Вообще, это фантастично, можно даже снимать кино о том, как снимают кино на «Беларусьфильме».
Сейчас киноальманах идет в областном прокате, обещали, что с января пойдет и в столице. Но в прокатных пресс-релизах я его не увидел. Хотя это не то чтобы сильно важно — важнее то, что картина снята.
О «Брачо»: новый тип белоруса на экране?
Сергей Гиргель, один из участников телепередачи об итогах прошедшего «Лістапада», высказался о ключевом персонаже «Брачо»:
У белорусского кино появился новый герой. Это рефлексирующий молодой человек, который чувствует свою отстраненность, в нем прощупывается нерв, которого не было до сих пор
Так вот, мой герой Дима — человек без надежды и социальных связей: ни семьи, ни друзей, ни денег, ни здоровья. Но он идет на самопожертвование во имя принципиально другого человека. Это «маленький человек», схожий с персонажами литературы XIX века: князь Мышкин, Акакий Акакиевич. Он мучается тем же комплексом вопросов, правда, у русских классиков не было «маленького человека» в прямом смысле — моему герою 16 лет. Мне бы хотелось верить, что в нем выразился и конкретный тип духовного устройства личности, и очень чуткое соотношение с нашей действительностью, которого я больше нигде не нахожу, разве что ощущаю трагически. Авторская честность позволила вывести это на экран.
В нем нет советского плакатного героизма и внешней мужественности. Там все требует милосердия, сострадания, любви. Весь персонаж — об этом. Он чувствителен к агрессии этого мира. Агрессии и изолированности — мне кажется, в Беларуси все изолированы друг от друга.
О белорусской кинотусовке
Несмотря на изолированность всех ото всех, я вижу и яркие примеры кооперации. У нас появляется так называемая кинотусовка, в первую очередь, она связана с «Лістападам». Там человек 10 молодых режиссеров и до 10 критиков. Кстати, несколько белорусских критиков сейчас стали членами FIPRESCI. Во многом диалог между зрителями и кинематографистами в Беларуси возможен благодаря сердечности и усилиям Коли Лавренюка (координатор Национального конкурса ММКФ «Лістапад» — прим. «Культпросвет»).
В тусовке ли я? Понимаете, я остро чувствую изолированность, это вообще онтология моей жизни. Однако участие в «Лістападзе» значило для меня многое — осуществление мечты, момент счастья.
Независимое киносообщество жалуется, что «Лістападу» не хватает внимания со стороны международной кинопрессы. В стране есть документальное кино, есть анимационное, а серьезного полнометражного игрового кино как такового нет. И этот вопрос решится, как только один белорусский художественный полный метр получит премию на фестивале класса «А». Вряд ли это будут Канны, скорее, Берлин или Венеция.
У нас есть Юля Шатун, Никита Лаврецкий, Дима Дедок, но ни один из них не взял 10-15 тысяч долларов и не снял фильм на камеру Alexa с хорошим звуком так, чтобы при той же драматургии это можно было отправлять на фестиваль. Для нас, для белорусов, этот фильм интереснее бы не стал — нам и так хорошо. Но международному глазу, иностранной прессе все-таки нужно другое.
И хоть я сам за то, чтобы люди снимали так, как могут, свою новую идею хочу снять с максимальным потенциалом. Я вдруг увидел прямо перед глазами готовый материал и планирую сделать то, что должно быть сделано если не мной, то кем-нибудь. Уже ищу деньги, весной планирую снимать. Независимо, конечно же.
Об искренности и снова — о Тарковском
Нет, я не пытаюсь подбивать свое кино под фестивальные лекала. Для меня существует только одна проблема — искренность, из нее рождаются новые слова в киноязыке. Я считаю, что если картина имеет духовную ценность, то она обречена на фестивальный успех.
Нужно культивировать идеи в самом себе. Если тема тебе близка и ты чувствуешь ее изнутри, неизбежно появляется возможность пойти глубже и по форме, и по содержанию. Есть такие позиции и ракурсы, с которых еще никто не смотрел на мир. Прикасались, да. Но не все было.
Я всегда вспоминаю «Зеркало» Тарковского — фильм, из-за которого я и попал в режиссуру. И я ничего похожего так и не увидел. Никогда. Даже сам Андрей Арсеньевич больше не приблизился к такому.
Возможность другого видения открывается в авторе сама по себе. Она возникает тогда, когда идея касается самого близкого, самого больного. Если режиссер подгадывает под фестивальный формат, он на 50% отодвигается от этой возможности, если он снимает сериалы, то снова-таки отходит от этой возможности, и я не знаю, вернется ли. Вопрос «Снять или не снять?» стоит так же остро, как «Жить или не жить?».
О месте среди живущих
Кто как пишет, тот так и живет. Да, «Брачо» — довольно трагичный фильм. И я смог освободиться от этого трагизма только во время «Лістапада»: премьерный показ «Мы» прошел 7 ноября — как раз в мой день рождения. Я почувствовал абсолютное довольствование жизнью, которого раньше никогда не было. На премьеру пришли вообще все, кого я ждал и не ждал. До этого было непрекращающееся чувство тревоги.
Можно ли творить, если ты счастлив — без трагической подоплеки и седых волос? Не я сказал: «Чем трагичнее художник, тем больше света он дает», — но мое сугубо индивидуальное мнение — это так. Можно снимать вроде бы достойные вещи без трагизма — знаю по опыту своих коллег; можно делать комедии — и тоже без трагизма (хотя уверен, что Гайдай был потрясающе мудрым и в чем-то по-своему трагичным). Но у меня такое преломление, по-другому невозможно.
Для меня лучший роман из последних прочитанных — «Место» Фридриха Горенштейна. Там несколько частей: «Койко-место», «Место в обществе», «Место среди жаждущих», «Место среди служащих» и только в самом конце появляется «Место среди живущих». Ты должен понимать, что у тебя нет ничего, но как быть, если ты не только хочешь устроиться в жизни, но еще и творить? Ответом на это может быть только ресурс времени.
«О теле и душе», И. Энеди
11—24 января / «Пионер»
До сих пор не смог попасть на этот фильм, хотя планировал еще с ноября. Я обратил внимание на венгерскую ленту, потому что надеюсь, что у Энеди получился не просто претенциозный рассказ о мистическом сближении мужчины и женщины, видящих одни и те же образы во снах, но по-настоящему интимная драма о глубоких человеческих чувствах. Меньше всего в этом фильме хотелось бы ощутить давление надвигающегося хеппи-энда.
«Карп отмороженный», В. Котт
18—31 января / «Беларусь», «Пионер», «Ракета»
Обязательно схожу посмотреть, как играет золотой актерский состав на фоне осенних российских пейзажей: судя по трейлеру — довольно реалистичная комедия абсурда. Хочется знать, насколько мрачным и насколько человечным окажется образ русский действительности у авторов, избравших такой ракурс.
«Темные времена», Дж. Райт
18—31 января / Все кинотеатры
Надеюсь, Черчилль в исполнении одного из лучших актеров современности Гэри Олдмэна (хоть на него совсем и не похожего) окажется интересным киноперсонажем. Роль — мастеру под стать. Если любите исторические фильмы, светлый январь лучше начинать с байопика «Темные времена».
«Тум-Паби-Дум», В. Никифоров
25—7 февраля / Все кинотеатры
Беларусь — как она есть. Идти можно любым составом — хоть всей семьей: думаю, белорусам эмоции обеспечены. Что в этом фильме прекрасно, так это антураж: наши улицы, наши актеры, наша действительность, а на это всегда чудовищно интересно смотреть (и критиковать). Я две недели работал на этой картине ассистентом режиссера, поэтому равнодушно относиться к ней не могу. Исключительно противоречивый фильм с не по годам серьезным 10-летним актером в главной роли: мальчик ел только после окончания съемочной смены, несмотря на все попытки его накормить — «не заработал». Особенно рекомендую сходить студентам БГАИ.
«Любовь», М. Ханеке
18—24 января / «Пионер», Falcon Club Бутик кино, Silver Screen
Однозначно схожу пересмотреть, тем более что январь вообще можно назвать месяцем Ханеке. Никакого Хеппи-энда, никакой серости, никакого абсурда. Никто не ломает комедию — жизнь, живые чувства, безупречный авторский стиль.
