Театр представит интерпретацию сразу нескольких басен французского баснописца Жана де Лафонтена. Режиссер спектакля Юра Диваков и художник Таня Дивакова предупреждают: «Басни никак не связаны между собой сюжетом, но выбор их неслучаен. Они затронут темы бессмысленности, глупости, воровства, смерти, выбора, лести и другие».
Причем басни вы услышите на… французском. Языковед Ольга Дулова специально работала с актерами над произношением. Тем, кто не знает французского, можно облегченно выдохнуть: перевод будет в программке. Создатели спектакля так объяснили прием: «Если зритель не знает языка, он сосредотачивается на действии, чувствах, подсознании». К слову, театр уже обращался к такому приему. В спектакле Goldkopf звучит немецкий, в «Бывай, персанальны Іісус» и Oratorium – английский, есть в репертуаре и постановки без слов, а это тоже язык.
О том, почему для спектакля были выбраны басни Лафонтена, «Культпросвету» рассказал Юра Диваков: Заинтересовало то, что Лафонтен, в отличие от Крылова, уделявшего большое значение морали, отвергал ее – его интересовала природа человека, его естественность, спонтанность восприятия мира. Чтобы в очередной раз сказать о том, что все и так знают, нужно найти особый язык. Он как раз и есть у Лафонтена. К тому же он мало популяризирован, так что мы расширим зрительский кругозор.
Поделилась подробностями оформления Таня Дивакова: Это будет театр костюма с масками и предметами, играющими самих себя. Стрелы, сумки, сыр, дверь… Текст достаточно сложен для восприятия на слух, требует максимальной сосредоточенности, поэтому визуальный ряд лаконичный. Будут куклы, но мертвые, как у Mister Finch. На костюмах вы заметите налет Yohji Yamamoto, Thom Browne. Такой ход выбран специально.
Работа Mister Finch
Оставляем вас наедине с размышлениями и философией от Тани Диваковой: «Когда выезжаете на природу, вы же не говорите себе, увидав дерево: «Это клен, род древесных и кустарниковых растений семейства сапиндовые». Вы просто ложитесь на траву, дышите – и вам хорошо. Вот так и со спектаклем. Пришел в театр, сел в кресло, дышишь – и тебе хорошо».
