В начале дискуссии театральный критик и организатор мероприятия Алексей Стрельников выразил мнение, что наверняка не все присутствующие смогли увидеть первую часть международной программы полностью. Поэтому поступило предложение высказываться о спектаклях в формате свободного микрофона.
«Донка – послание Чехову» (Компания Финци Паска, Швейцария)
Разговор начал арт-директор Минского форума уличных театров, художественный руководитель Национального центра современных искусств Республики Беларусь Владимир Галак. По его мнению, это добротный среднепроходной спектакль в жанре нового цирка. В Минске подобную постановку показывают не в первый раз: на один из форумов «ТЕАРТа» привозили работу Аурелии Тьере. В «Донке» Владимир отметил цирковые трюки среднего уровня: клоунаду, чудеса гибкости, отсутствие драматической игры актеров, полноценного яркого зрелища.
Анна Довгель, главный редактор интернет-журнала «Культпросвет», уточнила критерии оценки подобного рода спектаклей. Владимир Галак ответил, что театр-цирк состоит из двух частей – цирковой и театральной, которые должны пересекаться и находиться на одном уровне. Например, французский спектакль Le vide по мотивам эссе Камю «Посторонний» для критика является эталоном – минималистичной постановкой с глубоким посылом, в которой цирковая составляющая выполнена очень качественно. Главное в таких спектаклях – гармония.
Стрельников уточнил, насколько происходящее соотносилось с Чеховым. Эксперты, видевшие спектакль, пояснили, что имели место отсылки к биографии Антона Павловича и его произведениям. Студентка Академии искусств и молодой театральный критик Анастасия Василевич поддержала Владимира Галака. Ей показалось негармоничным чередование изящных сцен с клоунадой, приемами уличного театра. Однако все отметили, что выглядел спектакль дорого. Присутствующие обратили внимание на реакцию зрителя: кто-то откровенно скучал, а кто-то заливисто смеялся. Алексей Стрельников выразил мнение, что такая постановка – европейский театральный мейнстрим, достаточно распространенный театр в жанре коммерческого арт-хауса. Владимир Галак заметил, что такое теоретически можно повторить в Минске, ведь и у нас существуют цирковые школы, в том числе и любительские. А хорошая идея может быть не очень затратной – например, та же Le vide.
«Латышская любовь» (Новый Рижский театр, Латвия)
В начале диалога театральный критик Алексей Стрельников заметил, что в Минске существует немало поклонников Алвиса Херманиса. На каждый «ТЕАРТ» привозят спектакли этого режиссера. Также критик уточнил, что в Россию Алвис Херманис приезжать отказался, а Беларусь может стать площадкой для показа его спектаклей российским коллегам. Далее высказалась театральный журналист Полина Лисовская, которая впервые увидела спектакль этого режиссера. По ее мнению, постановка больше сработала на тематике и актерской игре, однако ожидания были выше. Зацепила искренность и чистота высказывания. Заслуга режиссера в этом спектакле – в простоте и ясности. Также возникли вопросы к декорациям. Алексей Стрельников отметил, что обычно спектакли режиссера известны своей предметностью.
Театральный критик Кристина Смольская обратила внимание на другую сторону постановки: «Гениальность режиссера в том, что спектакль сделан не на драматургическом материале. Он придумал каждую историю с артистами на основе объявлений, которые они зачитывали в начале постановки». Полина Лисовская ее поддержала, отметив, что поднятая тема одиночества сейчас очень актуальна. По мнению Анастасии Василевич, рисованный задник наряду с мягким голосом синхрониста создавал ощущение просмотра старого диснеевского фильма. Некоторые истории не цепляли, но тем не менее зритель оставался вовлеченным в происходящее. Екатерина Ильина, автор программы «АРТиШОК» на телеканале «Беларусь24», высказалась об актерской игре. Пускай сложного грима в спектакле и не было, а сама манера игры была стилизованной, сложилось ощущение подглядывания за героями.
Анна Довгель отметила, что показанные истории случались и с нами. Далее у участников дискуссии родился спор, вербатим ли это. Алексей Стрельников назвал это авторской версией документального театра.
«Орхидеи» (Компания Пиппо Дельбоно — Фонд «Эмилия-Романья Театро», Италия)
Первой вступила в разговор Анастасия Василевич. Для молодого театрального критика спектакль событием не стал. Смутил видеоряд с умирающей матерью режиссера, и возник вопрос, насколько искренне вынесение на публику слишком личных вещей и событий. В то же время Анастасия отметила интересную форму и яркие мизансцены. На обсуждении постановки задело отношение Пиппо Дельбоно к этому спектаклю и то, что актеры не имеют профессионального образования. Стрельников, отметил, что форма «Орхидей» традиционна для европейского театра, с ней, например, работает Rimini Protokoll. С другой стороны, такой формат входит в конфликт с театральной конвенцией настолько остро, что воспринимается как провокация. В таких театрах важна готовность зрителя к восприятию.
Галак добавил, что сейчас часто исследуется девиантное тело и отношение к нему зрителя. Эксперта поддержала искусствовед, балетный и танцевальный критик Светлана Улановская. Одна из тенденций contemporary dance – отказ от гламурного тела. Критик отметила, что для восприятия спектаклей этого режиссера важно знание контекста. Например, того факта, что он сотрудничал с Пиной Бауш: отдельные приемы в «Орхидеях» отсылают к ее постановочной эстетике. Это разрушение четвертой стены и выход актеров в зрительный зал, работа с разными телами – не обязательно соответствующими традиционным критериям сценичности. Также следует учесть, что среди любимых кинорежиссеров Дельбоно – Пьер Паоло Пазолини, что сказывается на отдельных художественных приемах и образной тональности спектаклей – зачастую мрачной, яростной, патологичной. Об этом красноречиво говорят названия его постановок: «Бомжи», «Война», «Ярость», «Вой». К эстетике «прекрасного зрелища» постановки Пиппо Дельбоно не имеют никакого отношения. Скорее это социальный жест, социальный театр, а это уже иная оптика восприятия.
Мария Ерёма, специалист по связям с общественностью форума «ТЕАРТ», отметила, что в постановках Пиппо важна смерть. Именно поэтому он работает с людьми, которые знают ее лучше. Владимир Галак вспомнил об обязательной отработке французских режиссеров в интернатах и лицеях. Иногда именно там находятся гениальные артисты, в которых вовремя замечают потенциал. Далее все согласились, что при просмотре подобных спектаклей может возникнуть чувство дискомфорта, но именно поэтому и важна зрительская подготовка.
«Старина Монк» (музыкальный театр «ЛОД» и Театр Види-Лозанн, Бельгия-Швейцария)
Первой о спектакле решила высказаться Анна Довгель. Главный редактор интернет-журнала «Культпросвет» отметила, что «Старина Монк» схож с «Орхидеями» в формировании отношения к своему возрасту, к своему неидеальному телу. В спектакле это происходит с юмором, Монк не предъявляет требований, он взаимодействует как с другими, так и с самим собой. По ее мнению, спектаклю не хватило интерактива, возникало желание быть ближе к артистам, танцевать вместе с исполнителем, что-нибудь выпить. Эту мысль поддержала и Полина Лисовская. Светлана Улановская же заметила, что такие спектакли помогают вскрыть больные темы в жизни не только общества, но и каждого отдельно взятого человека. Авторы спектакля говорят о вещах, о которых у нас принято молчать в публичном пространстве: о старении, простатите, онанизме. Также критик посетовала, что на спектакле отсутствовало минское джазовое сообщество. Его, вероятно, смутило слово «театральный», как и некоторых театралов – слово «музыкальный» в аннотации спектакля. Полина Лисовская также высказалась о зрителе, но затронула его неэтичное поведение на спектакле. Проблему случайной публики и ее подготовки присутствующие обсудили чуть позже. Екатерина Ильина вернулась к моменту интерактива и пояснила, что, по словам самих исполнителей, зал Дворца культуры профсоюзов был почти как «Ла Скала». Они привыкли работать практически без четвертой стены. Екатерина рассказала, что спектакль создавался на дому у одного из исполнителей.
«Враг народа» (Театр Schaub?hne Berlin, Германия)
Вначале Алексей Стрельников акцентировал внимание на том, что два показа спектакля в Минске отличались. Первый был более жестким – возможно, из-за присутствия режиссера, а во втором имели место свобода и импровизация. Мария Ерёма отметила, что в формате эксперимента интерактивная часть спектакля всегда записывается и выкладывается на сайт театра Schaub?hne Berlin. Алексей Стрельников удивился, что постановка воспринималась как будто специально созданной для Беларуси, настолько она подходила нашей действительности. Этот тезис поддержали все, а по мнению Владимира Галака, интерактивная часть спектакля по стилистике была похожа на форум-театр. Ведь в последнем тоже имеет место острая речь, провокационный вопрос и зрительское высказывание.
Анастасия Василевич отметила, что место интерактива было предсказуемо, и иногда возникало чувство скуки. Хотя то, как Томас Остермайер протрактовал образы, и то, как ибсеновский текст лег на сегодняшнюю действительность оказалось очень интересным. Алексей Стрельников выразил мнение, что главные лица в постановке – журналисты. «Это узнаваемые типажи. Люди в пиджаках и джинсах. В 60–70-х они забрасывали полицию брусчаткой, революция 68-го года, RAF… А теперь они часть истеблишмента. Для Германии этот спектакль в большей степени политическая сатира, чем для нас». Высказалась о спектакле и Кристина Смольская: «История-то гамлетовская: бороться или покоряться. Вопрос, как поколение ее осмысливает. Режиссер делает это остро, современно. Я порадовалась за нашего зрителя, когда он стал высказываться. Мне кажется, такого театра нам очень не хватает». Мария Ерёма, в свою очередь, рассказала, что в каждом городе труппу предупреждают о будущих проблемах с интерактивной частью, но зритель всегда оказывается открытым к диалогу. Мария поделилась интересной подробностью: в Минске высказывающийся сравнил Стокмана с Иисусом Христом, и актер от неожиданности в этот момент «выпал» из роли. Далее Владимир Галак вспомнил фильм «Дурак» на похожую тематику, а Анастасия Василевич отметила, насколько едины в идейном плане спектакли «Жизнь и судьба» и «Враг народа». Основной вопрос в них – имеет ли человек право на совесть. Анна Довгель уточнила, что при создании спектакля исследовался в том числе и вопрос нацизма, намеки на который просматривались в речи Стокмана. Алексей Стрельников заметил, что риторика диктаторов похожа на риторику Стокмана, но у спектакля более широкий контекст. Дискуссия завершилась спором об открытом финале и выборе главного героя – многих смутила врученная ему папка с акциями.
MatchAtria (Копродукция Юи Кавагучи и Ёсимаса Исибаси, Япония-Берлин)
Первой обсуждение начала Светлана Улановская. Вначале она коротко рассказала о происходящем на спектакле, потому что попасть туда смогло всего лишь 180 человек. Перед началом спектакля две японки раздали зрителям влажные салфетки, пригласив на церемонию чаепития (в названии спектакля встречается слово «матча», отсылающее к одному из сортов классического японского зеленого чая). Все это, как отметила критик, создало особую церемониальную атмосферу и подготовило к интимному, камерному событию. В названии спектакля тоже заложена отсылка к чайной церемонии. Светлана Улановская отметила, что активная работа перформера с технологиями, размывание границ между реальным пространством и виртуальным сегодня является одним из трендов в contemporary dance. Без таких спектаклей не обходится ни один крупный фестиваль современного танца. В MatchAtria, несмотря на активное использование Юи Кавагучи видеоарта и 3D-эффектов, главным объектом на сцене становился именно перформер, его тело. Мультимедийные технологии выступали продолжением тела. Перформанс строился на очень близком физическом контакте танцовщицы и публики.
Для этого каждый зритель перед началом спектакля получал силиконовое сердце, через которое в режиме реального времени были слышны биение сердца и звуки тела Кавагучи. Этот контакт энергетически воздействовал очень сильно, оставаясь в то же время тонким и ненавязчивым, что свойственно японской культуре общения в целом. На первый план в спектакле вышло не создание образа или какой-то истории, а энергетический взаимообмен, коммуникация между перформером и зрителями.
Светала Улановская сравнила MatchAtria с медитативной музыкой, с такими характерными для нее особенностями как преобладание статики над динамикой, созерцательность, отсутствие ярко выраженных контрастов в драматургическом развитии, эмоционально-психологическое погружение в определенное состояние, вызывающее эффект транса.Алексей Стрельников уточнил, насколько возможно создать подобное в Минске. Светлана Улановская ответила, что затрудняется ответить от лица всех хореографов и постановщиков, но пока подобные тенденции у нас не получили распространения.
По итогу почти двухчасового обсуждения спектаклей Алексей Стрельников с улыбкой заметил, что постановки форума надо бы «крутить» в театрах месяцами, дабы белорусская публика «вырастала». Такие сеансы могли бы стать настоящей психотерапией для народа.Кристина Смольская заметила, что спектакль – это терапия не только для зрителя, но и для артиста.
На следующем «Театральном квартале» эксперты обсудят спектакли второй части международной программы форума «ТЕАРТ» («Онегин», «Танец Дели», «Жизнь и судьба», «Доходное место», «Розы», «Как вам это понравится»). Ждите нашего текста!
текст: Анастасия Василевич, «Культпросвет»
фото: Дарья Бурякина
