Ингрида, заведующая литературной частью Государственного малого театра Вильнюса, Литва
Я как женщина не думала, что увижу в Минске настоящий феминистский спектакль, сделанный мужчиной. Это вдохновляет. Девушки работают сплоченно, чувствуют друг друга – здесь очень сильный актерский ансамбль.
Я понимаю, что это премьера. Возможно, поэтому были звуковые накладки, которые немножко раздражали, но это можно простить.
Режиссер заставляет тебя, думая о смерти, и смеяться, и грустить, испытывать всю палитру эмоций. Это уже мастерство! Очень бы хотелось увидеть этот спектакль в Вильнюсе, чтобы дружеские мосты между Беларусью и Литвой строились именно на таких качественных и интересных постановках.
К сожалению, в Вильнюсе нет похожих спектаклей. Мы, наверное, слишком далеко ушли в свой метафорический театр. Такого яркого, острого, с точным чувством пульса современности представления я давненько в своей стране не видела. Но у нас есть свои театральные плюсы.
Ольга Романова, культуролог
Спектакль заведомо провокативный, полный режиссерских находок и очень насыщенный – и визуально, и эмоционально.
Радикальная форма, по идее, должна нести в себе радикальное содержание. И я увидела здесь феминистское высказывание – историю отношений к женщинам от средних веков и до современности. Выстраивается полный черного юмора рассказ о том, как общество издревле предписывало женщине жить в системе парадоксов: она одновременно должна быть и девственницей, и кроткой жертвой, и сексуальной красавицей. И отдельная красная линия – образ женщины-детоубийцы – что в страшных сказках, что во вполне современной истории о жестокой ведьме, сделавшей аборт.
И все же у меня остался вопрос к режиссеру, который касается выбранной им формы. В теории кино есть понятие аттракциона – это такой бьющий по ушам и глазам прием, который вызывает у зрителя нужную автору эмоцию, сильный аффект. Мне кажется, что спектакль был выстроен именно как серия аттракционов. Каждый по отдельности – профессиональный и впечатляющий, но в меня их напихали столько, что я не могу выдохнуть и мне тяжело говорить о содержании. Умца-умца, громкая музыка, яркие сцены, оторванные руки, детские черепочки. Если представить себе неподготовленного зрителя, то его словно бабахнули обухом по голове, а он в этом состоянии ушел.
Если бы мне дали в самом спектакле пространство для рефлексии, я бы вынесла из него больше. Поэтому на выходе зрительский кайф от сценического карнавала соединяется у меня с легкой усталостью. Может, не нужно из зрителя мысли и чувства так активно выбивать, будто палкой, ведь многие умеют думать и так?
Людмила Громыко, театральный критик
Спектаклю не хватает видимой легкости, изящного исполнения, тонко очерченного режиссерского рисунка. Есть «общебелорусский» актерский стиль, который местами переходит в пафос. Когда вы начинаете именно «играаать». И это «играаать» длится довольно долго! Хотя мне казалось, что актеры Лелявского уже умеют существовать на сцене иначе.
Этот спектакль нужен был сейчас в Беларуси судя по тому вниманию, которое ему оказано зрителем. Ничья работа не вызывала такой большой интерес! Но не надо на это «вестись». И если возникнет критика – стоит ее осмыслить.
Наталья Кот-Кузьма, актриса спектакля
Работать было и приятно, и тяжело, многие вещи были неожиданными. Женя говорит: «Ты будешь это делать!» И ты понимаешь, что ты можешь сделать то, что тебе предлагают. Такого нежного, трепетного отношения к актрисам я еще не видела. Мы очень сплотились, всегда понимали друг друга, у нас не было никаких рамок.
Светлана Тимохина, актриса спектакля
Я не думала, что в моей жизни случится такой подарок в лице Жени. Этот режиссер настолько тебя мотивирует, что хочется работать еще и еще. И постоянно чувствуешь повышенную ответственность, боишься разочаровать его. Уверена, что Женя вытянул из нас то, что в театре никогда и не требовалось в рамках нашего жанра. После этого даже в старых спектаклях начинаешь себя иначе вести.
Меня, например, всегда используют как характерную актрису. И на первой репетиции с Женей я такая и была. А он говорит: «Легче, воздушней!» Думаешь: «Ну какая я воздушная?» А вот, оказывается, и такой могу быть.
На каждую репетицию приходили с радостью. Женя так организовывал процесс, что за маленький промежуток времени мы очень многое успевали сделать. После премьеры была пауза в две недели, и чувствовалось, что чего-то не хватает.
Я помню себя на других премьерах – руки дрожали, но на премьере «Ведьм» все было в порядке.
Анна Господарик, актриса спектакля
Я не хочу больше ни к какому режиссеру. Я лучше буду домохозяйкой, если не сложится, но к другому режиссеру не пойду.
Вадим Салеев, театральный критик
Сейчас мы видим достойное произведение, которое по-разному захватывает зрителя. Это неплохо на фоне нашего однообразного театра.
Для того чтобы лучше понять этот спектакль, надо видеть хотя бы несколько других работ Корняга. Мне удалось посмотреть «Латентных мужчин» и «Спектакль №7». Радостно, что режиссер растет на глазах.
Однако показалось, что в отличие от «Латентных мужчин» «Интервью с ведьмами» расплывается к концу. Здесь идут интересные картинки, но они не сводятся к чему-то единому. Надо над некоторыми моментами подумать. Например, черепки детей – не слишком ли это?
Дмитрий Чуйков, актер Белорусского государственного театра кукол
Режиссер диктует, как существовать артистам в спектакле. Я думаю, актрисы выполнили свои функции на ура. Именно так, как от них и требовал режиссер.
Я бы хотел сыграть в таком спектакле. Он привлекает своей неординарностью, разнообразием, разрушением штампов, свободой. А я всегда рад экспериментам.
С творчеством Евгения Корняга давно знаком, знаю, чего от него ожидать. И все ожидания от этого спектакля оправдались.
Евгений Корняг
Идеальный зритель для меня – это тот, кто понимает, куда он идет. Сейчас люди просто покупают билет, но не знают куда. А потом оказывается, что спектакль не соответствует их вкусам. Когда ты покупаешь гамбургер в «Макдоналдсе», ты знаешь, что тебе подадут. К театру у нас отношение такое же, как к фастфуду.
Вчера на Херманисе я видел, как люди опаздывали на 15 минут и пробирались во время спектакля к своим местам. У нас говорят, что так мы закон потребителя сохраняем, но при этом мы нарушаем закон другого потребителя, который сидит в зале. Мне хочется блокировать такое неуважение. В некоторых театрах нет ручки с обратной стороны: ты можешь выйти, но войти уже не можешь. Хорошее изобретение.
Хочется, чтобы зрители понимали, что им не дадут попкорн в театре, что актеры на площадке – это живые люди, которые все слышат. Я не хожу в кино, потому что там еще хуже. Хочется уважения от зрителей и рефлексии.
Интересные факты
Евгению Корнягу предложили поставить детский спектакль в театре кукол, но он отказался.
На фейсбуке есть группа «Ведьмы», где участники спектакля общаются между собой. «Вот недавно нашли, например, потрясающую фотографию, – рассказывает Корняг. – Женщина в таком же трико, как у Ани, только в десять раз больше, в трамвае едет. И у нас сразу шутки начались: Аня после отпуска и так далее».
Во время подготовки спектакля режиссер вместе с актрисами просматривал «Битву экстрасенсов», чтобы проникнуться атмосферой магии.
