Татьяна Троянович, режиссер, руководитель Центра экспериментальной режиссуры (ЦЭР)
Алексей Стрельников, театральный критик, специалист ЦЭР
Виктория Белякова, театровед, специалист ЦЭР
Для театральной общественности лаборатория важна выявлением новых имен. Здесь можно увидеть начинающих режиссеров, поддержать их, направить, ведь на уровне эскизов еще можно скорректировать работу.
День первый. Спектакль «Последняя лента Крэппа» (режиссер – Солх Дуст Ануше, драматург – Сэмюэл Беккет)
Мы входим в темную комнату, под ногами, как в лесу, что-то хрустит. На зрительских местах – бананы и программки. В другом конце комнаты за столом – усталый старик Крэпп (Камилла Хусаинова). Герой долго не произносит ни слова: смотрит на часы, ест банан, прохаживается по комнате, садится… Перед ним катушечный магнитофон. Всю жизнь Крэпп записывает свои размышления на магнитную ленту. На протяжении спектакля он слушает отрывки и дает комментарии, по которым можно судить о том, как менялось мышление Крэппа. Иногда катушка крутится беззвучно. Тишина тоже действующее лицо. Благодаря ей все звуки становятся четкими, каждое слово – значимым.
К финалу постановки Крэпп понимает, что вся жизнь его была «не тем». Поиск ускользающего смысла в хаотичном мире утверждает и представитель театра абсурда Сэмюэл Беккет, и сам режиссер. Зритель находится между сном и реальностью, будто в омуте памяти наблюдает за чужим прошлым. Попробовав взглянуть на крутящуюся катушку, ощущаю страх – чувствую себя альтер эго Крэппа.
Режиссеру удалось создать атмосферу внешнего спокойствия, вызывающего безысходность. Однако женский голос и молодость актрисы, которые трудно скрыть костюмом и гримом, мешали воспринимать образ старика. А вот слабый шум из соседних аудиторий, наоборот, помогал раскрывать идею.
Солх Дуст Ануше, студент 5-го курса специальности «Режиссура театра (драматический театр)»:
– У меня два любимых писателя – Беккет и Брехт. Я понимаю и очень хорошо чувствую драматургию Беккета. В постановках по пьесам Беккета главное – тишина и минимум движения.
Наверное, сегодняшний спектакль – моя последняя работа. Я больше художник. До Академии искусств меня приглашали в магистратуру Института Пратта в Нью-Йорке. Иногда я, как Крэпп, думаю: почему не пошел туда?.. (Смеется.) Первое мое образование философское, но диплом не выдали.
Лучшая постановка «Последней ленты Крэппа» – у Гарольда Пинтера, который создал спектакль за два месяца до смерти. Там не было ничего сентиментального. Мне хотелось поставить еще депрессивнее и темнее, чем у Пинтера. Трагедия Крэппа серьезнее, чем гамлетовская. В шекспировской пьесе о трагедии Крэппа только один столбик: «Быть или не быть».
Внутри каждого из нас есть Крэпп: человек всегда видит собственную ошибку и хочет ее исправить. Но герой уже не изменит свою жизнь. У него ничего не осталось – только слова.
Систему Станиславского не очень люблю, мне ближе эпический театр Брехта.
День второй. Читка пьесы «Фундаменталисты» (режиссер – Дмитрий Тишко, драматург – Юха Йокела)
Чтобы разнообразить программу лаборатории, решили включить в нее формат читки. Последняя, кстати, продолжает утверждаться в Беларуси как отдельный сценический жанр. «Фундаменталисты», срежиссированные Дмитрием Тишко, уже прозвучали в рамках фестиваля «ТЕАРТ» в прошлом году. Кардинально с тех пор ничего не изменилось. Напротив зрителей – два персонажа, между ними перегородка… На стульях лежат брошюрки с призывом вступать в общину «Живое слово» – это отправная точка в повествовании героя Маркуса (Павел Павлють). История о религиозном фанатизме и попытке осмысления веры. Маркус – бывший пастор, издающий провокационную книгу. Хейди (Александра Грибко) – религиозная фанатичка, у которой, оказывается, психическое расстройство. Два влюбившихся человека пытаются спасти друг друга. Темы зависимости, страха перед ответственностью и самостоятельным принятием решений волнуют каждого.
Прием с перегородкой оказался очень удачным: она символизировала стену в отношениях героев и одновременно ассоциировалась с исповедальней, поддерживая тематику пьесы и структурируя сценическое пространство.
Дмитрий Тишко, студент 4-го курса специальности «Режиссура театра (драматический театр)»:
– В рамках фестиваля «ТЕАРТ» было предложено три пьесы финских драматургов. «Фундаменталисты» достались мне по остаточному принципу и стали моим первым опытом читки. До этого я видел ее лишь раз на «M@rt.контакте».
Пьеса не о религии, а о любви.
Николай Михайлович Кириченко предложил поставить «Фундаменталистов» у него на курсе. Я согласился, но пока не знаю, как это осуществить.
Сейчас доделываю последнюю сцену «Ревизора» на экзамен. В театре «На балконе» поставил «Ночь Гельвера» Вилквиста, скоро премьера. С курсом Николая Михайловича Кириченко делаю «В открытом море» Мрожека, на курсе Михаила Станиславовича Ковальчика – «Восемь любящих женщин» Тома.
Для дипломного спектакля мне предложили сцену Купаловского театра. Ставлю пьесу Петра Гладилина «Любовь как милитаризм».
Когда-то я читал всю новую белорусскую драматургию – болела голова. В прошлом году поставил «Любовь людей» Дмитрия Богославского – это был определенный этап. Тогда понял, что все-таки больше мне нравится классика.
Любимого режиссера нет. Нравятся Туминас, Някрошюс, Херманис, Богомолов… У нас – Лелявский, Жюгжда. Николай Пинигин – мой педагог, я все узнал от него.
Эскиз спектакля «Наш класс» (режиссер – Валентина Мороз, драматург – Тадеуш Слободянек)
В лаборатории участвовал и профессиональный режиссер. Валентина Мороз со студентами второго курса специальности «Актерское искусство (драматический театр и кино)» сделала эскиз спектакля по пьесе Тадеуша Слободзянека. Это история о том, что, если речь идет о спасении собственной жизни, моральные принципы легко нарушаются. До 1939 года в одном классе учились евреи и поляки – ребята разной религии, но с общими увлечениями. А после все изменилось. Почему-то стали важны конфессия, национальность и политические взгляды. Свои начали нападать на своих же.
Актуальная во все времена история, насыщенная подробностями различных жестокостей. В эскизе спектакля представили не слишком агрессивную сцену из пьесы – момент знакомства зрителя и класса, зарождение вражды. Изначальную атмосферу беззаботного веселья передали танцевальные этюды, которые со смехом выполняли актеры. За их спинами – меловая доска на всю стену, на которой они писали год, куда перескакивала история. Этот удачный прием из кино избавляет от путаницы в разорванном рассказе. Черно-белая гамма в оформлении эскиза не только соответствовала школьной тематике, но и говорила о двусторонности мира, в котором иногда приходится выбирать между двумя крайностями.
Валентина Мороз, режиссер:
– Со студентами непросто работать, зато они открытые, легко увлекаются, если им интересно. Главное – найти баланс, должен быть педагогический внутренний посыл. Это ведь не чисто постановочная работа, но и театральная педагогика.
Сегодня много интересных режиссеров, например, немецкий Аль Хаймер, поляки Кристиан Люпа и Кшиштоф Варликовский.
Спектакль «Нескучный сад» (режиссер – Юлия Ольшевская, драматург – Александр Островский)
«Нескучный сад» – дипломный спектакль по пьесе Островского «Пучина». Инфантильный юноша Кисельников, не завершив учебу, влюбился и женился на невежественной девушке. Его друг Погуляев, закончивший курс, пытался отговорить товарища. Но Кисельников не послушался и, кроме того, отдал полученное наследство семье невесты. Через много лет друзья встретились вновь: бедный когда-то Погуляев стал богатым, а состоятельного Кисельникова так поглотила пучина семейной жизни, необразованности, что он обнищал и сделался глубоко несчастным…
Постановка демонстрирует, к чему приводят поспешные решения и как легко окружение может поглотить человека. Инфантильного, инертного Кисельникова кроме жены в спектакле пилят маменьки, которыми режиссер заменила чиновника, тестя и жену тестя. Образы вышли яркими – характерными, боевыми, сильными. Именно им присудили награду за лучшую роль второго плана на фестивале студенческих театров «Куфар-2014».
Юлия Ольшевская, студентка 5-го курса специальности «Режиссура театра (драматический театр)»:
– На третьем курсе мы ставили отрывок пьесы Островского. «Пучина» привлекла меня историей, к тому же ее мало ставили. Отрывок дополнялся и в итоге вылился в полноценную работу.
Я не совсем довольна постановкой – не нашла пока свой подход к актерам. Мне сложно понять, почему они не понимают стилистику и не могут ее словить. Возможно, я слишком придираюсь. (Смеется.)
Образ маменек стал перетягивать в процессе, изначально они играли нецентральную роль.
После Островского я сделала две маленькие работы, но они снова отправили меня в поиск. Вообще, если останусь в профессии, вижу себя, скорее, в проектном театре.
Мы играем мало спектаклей на зрителя. Этого не хватает и мне, и актерам: они не чувствуют зал. Важно, чтобы ребята создавали самостоятельные независимые работы, находили свой стиль. Сейчас действует схема «от экзамена до экзамена». Мне сложно представить в ней человека, который ищет себя в творчестве.
Мы заканчиваем Академию искусств, я на распутье. Стараюсь учиться на своих ошибках.
«Королева красоты из Линейна» (режиссер – Ирина Тишкевич, драматург – Мартин Макдонах)
В эскизе спектакля участвовали профессиональные актеры Национального академического театра им. Я. Коласа. Актуальная тема отцов и детей, психологизм, убедительные персонажи… Ощущение классического репертуарного театра присутствовало даже в эскизе. Современная пьеса, поставленная таким образом, приобрела определенный шарм, но увеличилась дистанция со зрителем. В данном случае, может, это и к лучшему: тема тяжелая. История матери и дочери, которые никак не придут к взаимопониманию. Очень хитрая старуха Мэг, странности которой легко списываются на старческий маразм, специально досаждает Морин, постоянно ее контролируя. Мать требует непрерывного ухода, а сорокалетняя дочь никак не может обрести счастье. Оно становится возможным только после убийства старухи. Но дочь начинает повторять круг жизни матери, перенимая ее манеры – осознано это или нет, не знает никто. Эскиз показывал начало действия. Интересно, что спектакль «Однажды мы все будем счастливы» Центра им. Вс. Мейерхольда на похожую тематику произвел фурор на прошедшем «M@rt.конаткте». Неужели так остро сейчас звучит проблема отцов и детей?
Ирина Тишкевич, студентка 5-го курса специальности «Режиссура театра (драматический театр)»:
– Пьеса попалась мне случайно. Я решила понять, до какой же степени мы должны своим родителям, а они – нам.
Это моя дипломная работа, она пройдет в театре им. Якуба Коласа в Витебске. Ближе к лету должна быть сдача. Ну а дальше судьба спектакля зависит от отзывов. Планов много, но дадут ли их реализовать – это другой вопрос.
Я не знаю, куда меня закинет, сейчас мне интересно – и это здорово.
Меня вдруг стало тянуть к Мольеру. Я его поставила на одной из сессий.
Меня вдохновляет фестиваль современной хореографии IFMC в Витебске. Все эти новые штуки, новая «лексика»… В свой спектакль я планирую включать пластические элементы.
Мои артисты маститые (два заслуженных), и это ответственность. Со страхом шла к ним, но они очень отзывчивые, им интересно.
«Двое бедных румын, говорящих по-польски» (режиссер – Станислав Савостин, драматург – Дорота Масловская)
В эскизе спектакля «Двое бедных румын, говорящих по-польски» тоже участвовали профессиональные актеры. Двое по-современному разодетых румын, женщина Джина и мужчина Парха ловят машину и досаждают ее водителю. Последний рассказывает историю предполагаемому следователю. Он требует найти румын, расстроивших его психику. При этом ни разу не обмолвится, что те оставили ему большую сумму денег. Эскиз вызывает ощущение, что история – о злом корыстном европейце, ненавидящем румын. Но это не так. В полном спектакле поднимут тему социального дна (об этом говорит дальнейшее развитие событий в пьесе). Сам автор определил жанр постановки как «фармацевтическое путешествие»: персонажи путешествуют под наркотиками. Эскиз выполнен ярко и громко. Из-за активного темпоритма, пестроты, громких звуков сложно сконцентрироваться. И неслучайно: мы сразу ощущаем себя на месте водителя попутки.
